В ПРОЕКТЕ "ДРАНГ НАХ ОСТЕН" ГИТЛЕР НЕ БЫЛ ПИОНЕРОМ

Сто лет прошло с начала Первой мировой, но до сего дня имеет место мнение о том, что Российская Империя могла избежать той войны, что если бы не участие в ней, то не произошло бы ни двух революций, ни братоубийственной Гражданской.

Авторам такой точки зрения нужно лишь напомнить общеизвестную аксиому – история не терпит сослагательного наклонения. Она – непрерывный поток, из которого не выскочить. Но один ведёт себя в этом потоке как щепка, которую несёт неведомо куда, а другой – гребёт, не расслабляясь и не закрывая глаз, чтобы удержаться на стремнине, не оказаться на мели и не разбиться в тумане о скалистый берег.

…Мирный июнь 1914 года. Никто в Европе вроде бы не желает и не ждёт войны.

Командир 12-го армейского корпуса Киевского военного округа 60-летний генерал от кавалерии Алексей Алексеевич Брусилов знал, что большая война в Европе неизбежна, но он предполагал, что она начнётся примерно через год – в 1915-м.

Именно поэтому они с женой решили отдохнуть и подлечиться в последнее мирное лето на водах в немецком городе Киссингене.

Перед самым отъездом с курорта русская чета собралась побывать на большом празднике, о котором громадные афиши уже несколько дней подряд извещали публику.

«В тот памятный вечер весь парк и окрестные горы были великолепно убраны флагами, гирляндами и транспарантами. Музыка гремела со всех сторон. Центральная площадь была застроена прекрасными декорациями, изображавшими Московский Кремль, его церкви, стены и башни. На первом плане возвышался Василий Блаженный. Нас это очень удивило и заинтересовало. Но когда начался грандиозный фейерверк с пальбой и ракетами под звуки нескольких оркестров, игравших «Боже, Царя храни», мы окончательно поразились. Вскоре масса искр и огней с треском, напоминавшим пушечную пальбу, посыпалась со всех сторон на центральную площадь парка, подожгла все постройки и сооружения Кремля. Перед нами было зрелище настоящего громадного пожара. Колокольни и кресты церквей накренялись и валились наземь. Всё горело под торжественные звуки увертюры Чайковского «1812-й год». Мы были поражены и молчали в недоумении. Но немецкая толпа аплодировала, кричала, вопила от восторга, и неистовство её стало беспредельным, когда музыка при падении последней стены над пеплом наших дворцов и церквей под грохот фейерверка загремела немецкий национальный гимн.

– Так вот в чём дело! Вот чего им хочется! – воскликнула моя жена…

Ничего подобного в России не было, и наш народ жил в полном неведении того, какая грозовая туча на него надвигается и кто его ближайший лютый враг» (А.А. Брусилов. Мои воспоминания. М. 1983, с.49).

Триумфальное рождение и укрепление Второго Рейха во второй половине ХIХ века (в начале ХIХ немцы жили в Прусском королевстве и трёх десятках мелких княжеств), серия стремительных военных побед над Данией и Австрией и, наконец, капитуляция Франции.

Когда 18 января 1871-го немецкая артиллерия обстреливала Париж, в Зеркальном зале Версальского дворца было провозглашено рождение Германской Империи. Все это породило тот дух и то настроение, которые были проявлены немцами на описанном Брусиловым празднике: Германия – превыше всего! Если поколение Бисмарка воевало за Единую Германию, то поколение Вильгельма Второго было готово воевать за Великую Германию.

Дух германского милитаризма пронизал все слои немецкого общества. Немцы не страшились войны с многочисленными врагами. «Больше врагов – больше чести!» – был их девиз. Видный немецкий поэт и публицист тех лет Эрнст Толлер писал: «Слова Германия, Родина, Война имеют магическую силу. Они парят в воздухе, кружатся, воспламеняют нас».

20 июня 1915 года, через год после начала войны, состоялся съезд интеллектуальной немецкой элиты. 1347 делегатов, цвет нации (352 профессора, 158 священников, политики, военные, писатели и т.д.) обратились к Вильгельму с расистским, антиславянским и, в первую очередь, антироссийским меморандумом: Россию вернуть к допетровским границам; Белоруссия, Украина, Прибалтика, Донбасс, Крым и Приазовье должны отойти к Германии и стать базой для развития германской индустрии, эти земли подлежат захвату и онемечиванию; славяне выселяются на Восток, «славянская опасность» устраняется.

Презрительное отношение к другим народам, особенно к славянам – давняя германская традиция.

Версаль 1919-го унизил Германию, но не похоронил имперских амбиций немцев. Слишком многим из них казалось, что это поражение – временное. Слишком многим из них казалось, что во всём виновны генералы, забывшие завет Мольтке (старшего) – «завтракать в Париже, а ужинать – в Петербурге». И когда Гитлер в 1933 году был приведён к власти и вновь указал дорогу на Восток, на Россию, его призыв услышала вся Германия.

Образ московитско-азиатского врага, необходимость защиты Европы от азиатских орд, право немцев господствовать на Востоке – такая геополитическая идеология была характерна не только для нацистов. Такой образ был распространён не только в Германии, но и во всей Западной Европе.

Германский историк Карл Пфеффер, не желая брать на свой народ всю полноту ответственности за агрессию против Советского Союза во Второй мировой войне и за бесчисленные и беспримерные преступления против нашего народа, писал после войны: «Большинство добровольцев из стран Западной Европы шли на Восточный фронт потому, что усматривали в этом (в уничтожении российской государственности – прим. автора) общую задачу Запада».

Мы не можем точно сказать о национальном составе интернациональных сил вторжения в Вермахте в 1941–1945 годах. Но косвенно их вполне характеризует состав вражеских вояк, взятых в плен Красной Армией за годы Великой Отечественной.

Всего взято в плен 3 770 000 человек.

Из них немцев и австрийцев – 2 500 000,

их союзников – 767 000 человек.

Добровольцев из стран Европы – 465 000.

Даже если представить себе, что их боеспособность была на уровне частей Красной Армии первых недель войны (что маловероятно), то общее их количество как минимум втрое-вчетверо превышало число военнопленных из их числа.

Поэтому мы не должны вслед за советскими и многими зарубежными историками относиться к Гитлеру и гитлеризму как к некоему исчадию ада, неизвестно откуда взявшемуся. Справедливее будет говорить о Гитлере и его политике как о квинтэссенции исконной западной политики «Дранг нах остен».

Украинская катастрофа во многом её результат.

Юрий Алябьев

Просмотров статьи: 1431